РАССТАВАНИЕ
Ну вот и все; ночью в ведре замерзла вода, с утра засуетились снежинки и так и не угомонились до сих пор. Нет, это еще не снег, не монолитная масса, подобная одержимой единой целью толпе, а всего лишь отдельные безобидные посланцы небес, но смотрите: за несколько часов они потихоньку выбелили и землю, и то немногое, что сохранилось на ней, и только на нескольких рододендронах продолжают еще цвести листья - золотые, оранжевые, ярко-красные .
Это, право же, странно. Далеко не у всех рододендронов (я говорю только о листопадных) листья окрашиваются по осени. Так эти их давно потеряли. Так же, как и все прочие кусты и деревья. А вот на японских и желтых (Rh. japo- nicum и Rh. luteum) продолжают цвести, словно наступающая зима не решается посягнуть на такую красоту. Не решаюсь посягнуть на нее и я; давно пора было бы пригнуть ветки к земле, забросать лапником, но я все тяну и тяну - ведь это означало бы последнее прости-прощай. Хотя нет, кое-где наверху еще долго будут гореть редкие ягодки рябины и барбариса, но они... прости, бересклет, чуть было не забыл о твоих неслышно подрагивающих на ветру оранжево-красных сережках... но все эти чудесные плодики на давно уже голых ветках существуют как бы сами по себе, отдельно от сада, и лишь упорно неотцветающие листья хранят теперь последнее дыхание его угасающей жизни.
Какая усталость в природе! Тихо, воздух недвижим, небо - застывшие клубы пара. Ну да, затишье перед бурей, так что завтра - послезавтра все равно придется ставить последнюю точку. И целых полгода я уже никому не буду здесь нужен. Полгода! Как быстро проносятся они среди цветов и как долго бредут пешком, спотыкаясь, без них. Однако же, неизменно снова приходят к цветам! Вот об этом я и буду думать, когда наступит час расставания. И еще о том, что я сделал для них все, что мог, и, стало быть, покидаю тебя, мой сад, с чистой совестью.
6 ноября
В ОЖИДАНИИ СНЕГА
Какая несправедливость! - мало Москве львиной доли бюджетных денег и прочих земных привилегий, так ей еще и небесные: там выпало на днях столько снега, что с ним не знают, что делать. А у нас считай - ничего, полное "наличие отсутствия". А морозы, между тем, изо дня в день за десять градусов, за городом и под двадцать уже было. В домах - где топят, где не очень, но люди на крайний случай могут потеплее одеться. А что прикажете делать с садами? Сидя в свитере в своей относительно утепленной квартире, я всеми фибрами ощущаю, как, потрескивая, все глубже промерзает земля, сковывает, стискивает беззащитные корни растений, раздирает хрупкие побеги будущего года, выжигает морозом цветочные почки. Такое уже было в ноябре пять лет назад, и тогда только в моем саду по- гибли все тюльпаны, все нарциссы и гиацинты, а еще добрая половина всевозможных травянистых многолетников (телекия, лигулярии, флоксы, и подофил, и пионы, и ирисы...), заживо сгорели многие хвойные... э, да что говорить, это было подлинное стихийное бедствие, а если учесть, что мой сад, вообще говоря, не единственный в Петербурге и области, то количество жертв и вовсе не поддается учету. А вы помните, что писали об этом газеты? Нет конечно, потому что они ничего не писали. Так ведь это не какие-нибудь сто-двести - миллионы загубленных жизней! и я бы не удивился, узнав, что на каждую тыся чу приходится по одному инфаркту или, по меньшей мере, открывшаяся язва желудка. Но ни один такой случай не был обнародован по телевидению, и это лишний раз подтверждает правоту Карела Чапека, утверждавшего, что до нас, садоводов, никому нет дела. С подобной несправедливостью нужно и, в отличие от погоды, можно бороться, и я уже знаю, что сделаю: в случае, если нечто подобное повторится, поддержу-ка я всех этих... ну, не стану называть имена... наших товарищей, кто давно уже с чувством законного негодования честит в интересах народа эти самые распоясавшиеся СМИ. Каюсь, я раньше как-то недоощущал всю степень их правоты, но если у меня опять погибнут все луковицы тюльпанов, и телевидение не заклеймит в связи с этим происки жидомасонов... мой голос оппозиции, считайте, уже почти обеспечен. Хотелось бы думать, что хоть эта угроза заставит Господа Бога призадуматься; ведь Тебе уже случалось просыпать на землю манну небесную, а сейчас нужна лишь скромная гуманитарная помощь в виде хорошего свежего пушистого снега; хотя бы для начала с полметра. Температура воздуха при этом может до конца зимы оставаться прежней, облачность я лично предпочел бы умеренную, ветер, само собой, слабый. В сущности, я не прошу ничего для Тебя, Господи, невозможного, но боюсь, что Сатана Тебя вновь попутает, и вслед за снегом (притом не высшего качества: который отказались принять Литва или Финляндия) Ты нашлешь нам дождь, потом снова мороз, и в итоге земля покроется ледовым панцырем, под которым весной задохнется все, что не вымерзло в ноябре. Мне скажут, что я пессимист. Ничего подобного, почитайте у Чапека: пессимист не тот, кто предвидит худшее, но тот, кто злорадствует, - я же страдаю. Страдаю и втайне надеюсь. Такова почти во всем наша жизнь: страдать и втайне надеяться, даже если понимаешь, что не на что.
17-18 ноября